Деяния 7 Деяния 7 глава

Ст. 1 Подтверждение того, что Лука приводит лишь суть проповедей, а не все их содержание полностью, см.: коммент. к 2:14. Ответ Стефана на вопрос Так ли это? не является односложным «да» или «нет». Проблема отношения христианства к закону и Храму была сложной, и Стефан мудро отвечает на поставленный вопрос, обозревая всю ветхозаветную историю. Его ответ по существу состоит в том, что иудаизм (как отношения между Богом и Его народом) предшествовал Храму, закону и даже земле израильской; все эти словесные конструкции характеризовали иудаизм скорее как религиозную систему, а не раскрывали его суть. Павел в Послании к Галатам (которые сталкивались с иудействующими учителями, помещавшими в центр своей проповеди закон Моисеев) прибегнет к той же стратегии и начнет с Авраама (Гал 3:15−19). Не дало ли всходов зерно, упавшее в душу Савла, когда он, гонитель, слышал речь Стефана?

Ст. 2−19 Первая основная часть речи Стефана посвящена истории Израиля до Моисея, главным образом истории Авраама и Иосифа. В отношении Авраама важно отметить, что иудейская религия построена на основании Божьего призвания и обетовании. Последние начали исполняться уже при жизни Иосифа, хотя его братья этого не сознавали, завидовали ему и предали его иноплеменникам (так же поступили с Иисусом и современники Стефана).

Ст. 20−43 Лжесвидетели обвиняли Стефана в утверждении, что обычаи, которые передал иудеям Моисей, переменятся (6:14). Здесь и далее Стефан напоминает своим слушателям и о том, что особенности иудаизма, которые они так ревностно пытались отстоять, сами были в определенном смысле следствием перемены обычаев. При этом, излагая историю Моисея, Стефан обращает внимание аудитории на то, что Моисей также испытал отвержение народом и его непослушание, хотя был избран Богом.

Ст. 44−50 В третьей части речи Стефан разбивает другое обвинение и говорит о Храме. Обвиненный в высказываниях против Храма и законов Моисея (будто Храм и Моисей составляли суть иудаизма), Стефан напоминает аудитории, что именно Храм сменил скинию. Храм сам по себе был переменой обычаев, которые дал иудеям Моисей (6:14), построивший скинию согласно Божьим указаниям. Стефан был противником иудаизма не больше, нежели само иудейское Писание, как явствует из Книги Пророка Исайи, которую он здесь цитирует (Ис 66).

Ст. 51−53 Итак, врагами пророков, Святого Духа, возвещавшего через них, и Мессии, явление Которого пророки предрекали, следовало бы назвать скорее именно слушателей Стефана. Он завершает свою речь следующим грозным обвинением: за нарушение духа иудаизма надо представить на суд не его, а его слушателей.

Ст. 54 Стефан, по всей видимости, намеревался говорить дальше, но его речь обрывается яростной реакцией слушателей, которые скрежетали на него зубами, чуть не рыча от ярости и ненависти.

Стефан сподобился видения (ср.: крещение и преображение Иисуса, когда отверзались небеса и прозвучал глас Божий), которое должно было не только придать ему мужества, чтобы пережить предстоящее, но и подтвердить ту решающую перемену, которая произошла. Во время преображения Иисуса глас Божий подтвердил Его решение идти в Иерусалим, чтобы принять там смерть, но не потому, что Бог отдал этому предпочтение, а потому, что так должно было случиться. Так же и здесь было признано отделение вновь образованного Божьего сообщества от Его традиционного народа. Вероятно, слишком смелым покажется утверждение, что с того момента христианство совершенно отделилось от иудаизма; защитная тактика Павла в сценах суда над ним, представленных в последних главах книги, вращается вокруг идеи о том, что предъявленные ему в языческих судах обвинения сводятся в конечном счете к внутренним иудейским делам. Со времени побиения Стефана камнями христианство стало самостоятельным и обособленным направлением в рамках иудаизма (или другим учением о том, каким иудаизм должен быть теперь), а вовсе не религиозным движением, состоящим из множества партий.

Ст. 57−8:1а Они затыкали уши свои и громко кричали, чтобы не слышать того, что по их мнению было хулением Бога. Толпе было не по силам терпеливо ждать итогов судебного разбирательства, и вот Стефана без всякого официального вердикта, или обвинительного приговора, выведши за город, стали побивать… камнями.

Свидетели же положили свои одежды у ног юноши, именем Савла, — отсюда читатель узнает не только о том, что Савл присутствовал при казни, но и о том, что он не был в числе свидетелей, выступивших против Стефана. Текст 8:1 указывает на то, что Савл одобрял убиение Стефана, и означает, по всей вероятности, что он не принимал непосредственного участия в казни. При этом Савла можно причислить к тем, за кого молится Стефан (…не вмени им греха сего), вторя словам Иисуса в Лк 23:34, 46.